Kerrang! #1147
/февраль 2007/

В 2006 году в жизни Вилле Вало были драки, попойки с наркотиками, разбитое сердце и мысли о суициде. Сейчас же он готов сделать шаг навстречу свету.

В начале 2006 казалось, Вилле не будет готов сделать это. Он был, как всегда, очень пьян. В то время он провел ночь в тюрьме после драки с соседом, его напоили, подсыпали наркотики и оставили на улице Миннеаполиса; он был потрясен всем этим. Дома он поссорился со своей девушкой, все было не очень хорошо и он порвал с ней.
Тур HIM после выхода Dark Light окончательно опустошил его эмоционально и физически. Альбом был продан миллионом копий по всему миру, но казалось, Вало не уверен, что это того стоило.
Высоко в башне японского отеля-небоскреба Вилле, казалось, выговаривал все, что у него на сердце в интервью Kerrang. Там он пил и пил, и изливал душу – говорил, как он собирался покончить с собой, что он, возможно, уже алкоголик, как он страдает от приступов паники.
Он говорил, что не может спать, как он просыпается, напряженно дыша, в комнатах отелей, насильно вливал в себя алкоголь, чтобы снова впасть в бессознательное состояние. Впечатляюще он говорил: «Нет, я не счастливый человек. Я в полном беспорядке».
Сейчас Вилле Вало, Его Адское Величество, находится в отеле Сохо прямо в центре Лондона. неподалеку расположены Cro-Bar и Garlic and Shots – рок-бары с нехорошей репутацией, излюбленные места для встреч Вилле. Несмотря на сервис отеля, работающий круглосуточно, он обедал за 3,5 евро в китайском баре «все-что-можно-есть» внизу у дороги.
«Женщина там сказала: «Мы снова увидим вас завтра»» - говорит он неясно. «Я действительно не хочу туда идти, но знаю, что пойду. Я раб своих привычек.» На стенах этого болезненно унылого отеля висят дорогие художественные работы. В меню бара дорогие коктейли, а обслуживающий персонал холоднее, чем клиентура. Вало же в рваных джинсах и рубашке, с мокрыми засаленными волосами. Он отрастил длинную козлиную бородку и усы, скрывающую его лицо, как он говорит под маской волос. Он не скрывает глаза, зеленые, поразительные, пронзающие взглядом. Не скрыта и его кожа, желтоватая, землистого болезненного цвета. Вало, казалось, несколько дней не выходил из башни и был чем-то увлечен.
«Лондон для меня второй дом» - шепотом говорит он. «Здесь можно увидеть столько людей, столько мест, куда можно пойти. Я был сильно пьян, зависал с друзьями в баре.»
Сегодня, по его словам, будет день отдыха. День, чтобы организм оправился, так как он хочет облегчить похмелье. Он купил кучу двд и несколько книг, среди них и биографию Металлики, и планирует провести остаток день в комнате отеля, потягивая пиво, смотря кино и читая.
Пришла официантка и Вало заказал Jack and Coke и пиво для начала, «а потом посмотрим». Официантка записала заказ, бегло взглянув на часы – было немногим больше 11 – кивнула по инструкции и ушла. Вало закурил, тонкой вьющейся струйкой выпуская дым с краешка рта. «Я сказал вам, как замечательно я себя чувствую?» - смеясь, сказал он.

Как, жизнь – хорошая штука?
- Да, все действительно хорошо. Сейчас мы работаем над новым альбомом. Мы уже закончили пять песен для демо; на альбоме будет, наверно, 10 песен. Мы все еще работали над последними песнями до начала записи. Не очень хорошо полностью заканчивать работу, т.к. всегда приятно иметь комнату в студии, куда можно пойти.

Не так давно было время, когда казалось, вы были пресыщены HIM и что вы могли бы оставить группу.
- Так было всегда. Всегда было что-то такое, кто-то в депрессии, скажем так. Возможно, это было из-за того, что мы слишком много времени проводили в туре. Много плохих вещей произошло – болели друзья, много такого плохого. Пытаться работать не думая обо всем этом очень сложно. Cердце устает. Мы через это прошли.

Звучит безрадостно.
- В 2005, когда мы записывали Dark Light один из моих близких друзей из Лос-Анжелеса повесился. Для меня это был большой шок и до сих пор и остается. Я написал песню для него – не о том, что он делал, а именно о нем – чтобы проработать все то, что истощало эмоционально на протяжении последних лет. Я думаю, что человек-личность заслуживает хорошей песни. Это торжество его жизни, должная награда.

Для Вас написание песен – это возможность выплеснуть эмоции, «прочистить голову»?
- Да, это хорошее слабительное. Это то же самое, что и письмо. Если вы пишете дневник, то вы по сути всю гадость из себя перемещаете наружу. Так гораздо проще выговориться, избавиться от этого. Это очень простая терапия.

Вы считаете, Вам следует этим заниматься достаточно часто?
- Если принять мозг за жесткий диск, то, когда он заполняется, следует произвести дефрагментацию.

Над чем Вы работаете? (имеется ввиду мысли, самоанализ и просто что не дает человеку покоя)
- У меня много проблем в личной жизни, проблем с моей девушкой. Я все время был далеко от нее. Любовь – это эмоциональные «американские горки» и, если вы все это проходите, когда между вами тысячи миль, это становится очень сложным. Вы обязаны постоянно давать интервью, но думаете вы совершенно о другом. Это испытание для моего чувства юмора, скажем так.

Вы сейчас живете один?
- Да, я одинокий волк. Мне нравится у себя дома, особенно сейчас, когда я работаю над новым материалом. Мне нужно быть одному, чтобы заниматься этим. Это необходимо. Я не могу готовить, когда у меня в голове песня. Сейчас мой дом – это нора чертовой грязной свиньи. Я скорее напишу песню, чем буду пылесосить.

У Вас есть девушка?
- Да, я по-прежнему с моей недавней девушкой. Какое-то время мы были на грани расставания. Было очень много стрессов из-за того, что я так часто был далеко. Но таковы отношения – они тестируют Вас. Мы через многое прошли. Она уважает меня, что я делаю больше чем обычно, и я уважаю ее. Поживем – увидим.

Сейчас, когда вы не живете вместе, вам проще?
- 8 месяцев назад у нас была такая большая ссора, что было бы не очень мудро жить вместе снова так скоро. Проще, когда у каждого из нас есть собственный уголок. Многие люди живут раздельно.

Когда Вилле говорил – он говорил обдуманно. Он делает паузу – думает над вопросом и формирует ответ. В этом его простая образованность, длинные слова плавно сходят с его языка, его низкий голос подчас становится шепотом. Он также быстро смеется, стараясь не быть слишком серьезным. Я спросил его, что послужило вдохновением для нового альбома – выходящего в июле – и он сказал с огоньком в глазах «попойки с друзьями в пабах и их печальные истории. Это и еще взгляд на зеркало изредка и осознание, какое я *** (с**t)».
Он отклонился назад и засмеялся – не шумно, но слегка нервно – и пожал плечами. Он все-таки счастлив и говорит, что вы услышите это в новом альбоме. «Музыка по-прежнему о взаимоотношениях», говорит он. «Она о сексе и смерти. Двух больших вещах. Я пока не увлекаюсь политикой, религией или чем-то таким, поэтому мне больше не о чем писать.»
Он говорит, это будет забавно, насмешливо, но более содержательно, чем музыка HIM, выпущенная ранее. «Это будет взрыв. Альбом будет тяжелый, темный и переменчивый (*по настроению*), но там много и юмора и жизни. Это не метал, это все еще звучание HIM, потому что там по-прежнему есть большие, плаксивые припевы с моим забавным баритоном, поющим о мертвых влюбленных и всяком таком де**ме.»
И снова он смеется, чтобы не быть слишком серьезным, понимая, что это рок-н-ролл и это не обязательно жизнь или смерть. Но, возможно, было время, когда он не мог найти этой грани.

Вы говорили о приступах паники и депрессии в 2006. Вас ограбили, вы подрались со своим соседом, Вы расстались со своей девушкой…
- Многие люди дерутся, или им подливают алкоголь в напитки. Вы слышите о так вещах, случившихся со мной, только потому что я – член рок-группы.

Это была полоса неудач или саморазрушения, вы специально попадали в такие ситуации?
- Я проверял свое чувство юмора. И я вовсе об этом не жалею. Слава Богу ничего плохого не произошло. Все могло быть намного хуже.

Сейчас эти приступы прекратились?
- Да.

Из-за чего они происходили?
- Стресс, я слишком много уделял времени группе и путешествиям и слишком много думал. Приступы абсолютно закончились.

Вы считаете, что вы слишком много размышляли, относились к себе слишком серьезно?
- Да, все время. Особенно когда я пишу сентиментальные вещи о себе. Потом наступает момент «Beam me up Scotty», когда мне просто нужно послать все. Я должен напомнить себе снова послушать Black Sabbath или Motorhead. Очень существенно это сделать. Нельзя относиться к себе серьезно.

Это было весьма важной реализацией?
- Вероятно. Пересечь 30-летний рубеж и понять, что жизнь стала более сложной, так как ты стал старше – это меняет вещи. Ты осознаешь, что картинка состоит из большего числа кусочков, чем ты ранее думал. Жизнь становится более медленной, размеренной.

А каково это – быть Вилле Вало в 30 лет?
- Превосходно. Хорошо перейти 30-летний рубеж. Я не заморачиваюсь по этому поводу. Как музыкант Вы просто хотите пережить 27 лет, потому что с этого момента начинают все музыканты. После этого вы хотите пережить 33 года. В этом возрасте Иисус умер, верно? Если Вы хотите быть мучеником, если Вы действительно хотите быть большой звездой, это подходящий возраст, чтобы умереть. Ха! Меня не волнует, что мне уже 30. Я хочу увидеть жизнь и закончить в кресле-качалке, рассказывая истории о сумасшедших днях моим правнукам.

Вы однажды сказали, что лучше жить медленно и умереть старым, чем прожечь жизнь и умереть молодым. Вы еще верите в это?
- Ха! Прожигать жизнь и умереть старым – как это сделать, может быть вам это удастся. Учитывая все, что я пережил в последние несколько лет, просто потрясающе, что я все еще здесь и такой же глупый, как всегда был.

В эти дни в Вало есть какая-то «домашняя» (*семейная*) черта. Художественный редактор Kerrang Кэролайн Фиш сказала, что он единственный из немногих рок-звезд, кто помогает прибираться после фотосессии – снова видны скромность и хорошие манеры. Кажется, возвращение к реальности – это то, что Вилле пытается найти (*сделать*) в последние несколько месяцев. Пребывание дома в Хельсинки после продолжительного тура дало ему сил; долгие посиделки в пабе с близкими друзьями и семьей приходят ему на ум, когда говоришь о том, что такое стабильность.
«Я делал множество нормальных вещей – покупал туалетную бумагу, готовил, и всякое такое. Кстати, я ужасный повар», говорит он. «Хорошо это делать, так как пребывание в группе означает, что ты используешь людей для подтирания своей задницы после утреннего дерьма. Так происходит, когда ты живешь в автобусе или в отелях постоянно. Хорошо какое-то время побыть нормальным.»
Он говорит, что пытается не увлекаться стилем жизни рок-звезды; он пытается жить не под куполом окружения, лакеев и нереальности, что выбирают некоторые музыканты. Однако, все это говорилось, пока он потягивал в 11 утра Jack and Coke, которое его рекорд-компания заказала, пока он одевался в гламурном и роскошном Центральном Отеле Лондона (стоимость номера от 240 до 2500 евро за ночь). Абсурд, что Вы не любите жизнь рок-звезды! – скажете вы ему. «Ха! На этой неделе у меня есть возможность побыть немного сумасшедшим – я здесь отрываюсь с друзьями. Я больше не такой гедонистический. Я не такой плохой. Я был значительно хуже в 2001. Я напивался до ступора каждую чертову ночь месяц за месяцем. Я был в депрессии, возможно, из-за выпивки. Сложно удержаться, когда ты достаточно молод и удален от своего привычного окружения, в чужом кругу. Это была бесконечная череда номеров отелей.»
Одно качество, которое отмечает Вало – его честность. Он не воспринимает интервью как упражнение по позированию, способ надавить на тебя и нарисовать маску; вы получаете то, что видите. Порой он может говорить с изумляющей откровенностью, более, чем подавляющее большинство других музыкантов. И ничто из этого не кажется удивительным, потому что он говорит с таким спокойствием, будто бы дружеская беседа с навязчивыми незнакомцами не только ежедневная обязанность, но что-то, что он приветствует. «Вы теряете много времени, если говорите ерунду,» говорит он. «Что я теряю, будучи честным? Почему я должен притворяться тем, чем я не являюсь?»

Некоторые люди осторожничают, потому что не хотят, чтобы люди много знали о них, чтобы использовали их чувства против них.
- Тогда они играют.

Значит, многие люди по всему миру знают личные детали Вашей жизни. Это должно быть странным.
- Но также есть много того, чего они не знают. Слава Богу они не знают все обо мне. Многие думают, что знают меня потому что слушают HIM. Это большая часть моей жизни, но не вся. Я мусорю, я вытираю собственную задницу, я покупаю свою туалетную бумагу, я фанат других групп – все эти вещи делают меня таким, какой я есть и не каждый знает все об этом.

Вы любите внимание?
- Я не беспокоюсь о нем, я в нем не нуждаюсь. Особенно когда я не в артистическом, интроспективном состоянии.

Что будет, если Вы станете очень знаменитым, будете собирать толпы на улицах?
- Тогда я уеду в Дубай с Майклом Джексоном. Популярность – это не то, что для меня важно. Если кто-то на улице попросит сфотографироваться, и это будет главным событием их дня, тогда это прекрасно, это забавно. Я не думаю, что можно стать таким знаменитым, что жизнь станет ограниченной. Я думаю, это зависит от того, как к этому относиться – если вы раздуваете себя в своей голове, то можно стать параноиком.

Вы кажетесь очень характерным сейчас, будто вы работали много (*отдаляясь от внешнего мира*) в последнее время.
- Я счастлив. Музыка сделала меня счастливым. Я жду не дождусь, когда уже можно будет вернуться. Это происходит с каждым альбомом. Возвращаешься ко всем мостам, которые сжег и пытаешься отстроить их заново. Я думаю, несмотря на всю эту эмоциональную суматоху, получится хорошая вещь.

Я думал, вы пессимист. Это очень оптимистичная точка зрения.
Скажем так: бокал наполовину пуст, но ведь я всегда могу заказать еще один.

Компания Warner выпускает 26 февраля выпускает сингл Вилле Вало и Натальи Авелон “Summer Wine”. В апреле HIM будут хэдлайнерами фестиваля Give It A Name.

За перевод спасибо Amber