Metal Hammer
/декабрь 2007/

"Карточный домик"

Он прошел ад реабилитации и вновь вернулся, но он не потерял чувства юмора. Сломался ли Вилле Вало? Об этом узнал Александр Милас.

Идет третья неделя июля, в Лос-Анджелесе садится солнце, а Вилле Вало - человек, только-только начавший постепенно осознавать, что его жизнь катится ко всем чертям, - только что узнал от калифорнийского доктора о том, что если он не поторопится и не отправится в больницу немедленно, то он попросту умрет. "Не знаю, к какой части Макбет это относится", - говорит Вало, зажимая сигарету Мальборо Лайтс в зубах. Он говорит это с широкой ухмылкой, в очередной раз подтверждая свой талант относиться к самому себе с безжалостной насмешкой и преуменьшать в то же время все те передряги, через которые ему пришлось пройти. Из-за десятилетнего пристрастия к алкоголю уровень калия в крови Вало был настолько низок, что его тело перестало справляться с регулированием уровня воды. Вало находился в центре огромного мегаполиса, в центре Лос-Анджелеса - и просто умирал от жажды. "Это произошло по многим причинам. Много дерьма на меня свалилось. Никогда в жизни у меня не было такого кошмарного года. Обычно всегда происходит что-то хорошее - но не в моем случае. Мое состояние - результат множества чертовых стечений обстоятельств. Физически я просто подыхал. Доктора говорили мне, что мое сердце скоро погибнет". Тут Вало замолкает и добавляет после паузы с улыбкой: "Как романтично".

С тех пор прошло 4 месяца, Вало отдыхает в прекрасной обстановке отеля в Сохо. Его группа в это время находится на другом конце города, но Вало не против. Он предпочитает одиночество, близость местных книжных магазинов и анонимность - ведь его никто не узнает, когда он выходит за двери отеля и пробирается сквозь бесконечные толпы людей, собирающихся посидеть в барах. Возможно, Вало изменил стиль своей жизни, но сам он ничуть не поменялся. его пиджак висит в углу комнаты, рядом - старомодная фуражка, точно такая же, как и на нем самом сейчас, под которую убраны все его волосы. Сегодня воскресенье, а завтра он отыграет единственное небольшое шоу в клубе Бордерлайн для крошечного по Хим-стандартам количества людей - для тех 250 человек, которые выиграли билеты на это шоу. А на следующий день выйдет альбом "Venus Doom". Но прямо сейчас кажется, что до всего этого еще так далеко. Он открывает банку Ред Булла - первую из тех семи-восьми, которые он выпьет в течение ближайшего часа в перерывах между глубокими сигаретными затяжками, поднимающими его грудь. Он не потерял в весе - килограмы сами растаяли со временем, после той самой ночи, когда Вало решил перевернуть, наконец, свою жизнь. На следующий же день он лег в известную Лос-Анджелесскую клинику для лечения алкоголиков и наркоманов - ту самую, которая уже стала постоянным домом для Бритни Спирс и Линсди Лохан - и в течение 27 дней впервые за 16 лет имел возможность не работать непрерывно на свою группу. Лечение оказалось не из легких.
"Если ты - юный и поэтичный скандинавский парень, доверху наполненный тестостероном, то ты не пойдешь к доктору и не скажешь ему "ой, мне так плохо, дайте мне таблетку" - ты станешь лечиться самостоятельно. Для меня таким лекарством стал алкоголь. Ты пьешь, потому что ты в депрессии, а если состояние депрессии усиливается, ты пьешь еще больше, потому что боль нужно заглушить. Это классика. Слава Богу, это был всего лишь алкоголь - а не героин".

Проведите с Вало некоторое время - и вы поймете, что он очень практичный, особенно в сравнении с большинством остальных звезд. Он контролирует все, что касается его группы, - от обложки для альбома до туров, от маршрутов турне, до деталей растущей Хим-видеографии. И, безусловно, музыку. Легко понять раздражение Вало по поводу отсрочек из-за проблем со здоровьем - ведь тогда он вносил окончательные штрихи в альбом "Venus Doom", выход которого и так уже откладывался из-за релизов Смэшин Пампкнис и Зэ Юзд на том же самом лейбле. Кроме того, одной из ступеней программы реабилитации, состоявшей из 12-ти шагов, являлась особая концентрация на религии, что для Вилле абсолютно нетипично. "Я просто надрывался от смеха, это был какой-то чертов сюрреализм. Групповая терапия и прочее дерьмо - это просто анти-я, ведь почти никогда мы не оставались один на один с кем-то".
Вало преуменьшает серьезность своего состояния, заявляя о том, что сама реабилитация явилась всего лишь второстепенным результатом его помещения в клинику - по-настоящему же ему нужно было оторваться, наконец, от работы в группе. Однако Вало не скучал: он расхаживал с атеистским трудом Ричарда Даукинса The god delusion, а когда приходило время складывать ладони в молитве и признавать свои грехи - а на этом как раз и основывается программа реабилитации - он бормотал "оззи" или "сатана" всякий раз, когда нужно было произнести "Господь".
"Спокойствие - вот что мне было нужно," - говорит Вало, - "а не вечно звонящий сотовый, не люди, указывающие мне мои обязанности, за которые мне потом было стыдно, не необходимость предавать тех людей, предать которых я не мог. Я думал, реабилитация будет прекрасна, но я постоянно чертовски замерзал, постоянно курил и пил очень много кофе. И это сработало".
Сейчас вы, наверное, недоумеваете над тем, что же именно довело Вало до такого состояния, - и у вас есть на это право. Хотя он и не дает прямого ответа на этот вопрос, но частично его можно услышать, спросив, как долго длилась его реабилитация. "Ну, вообще-то реабилитация длится неделю, но я там провел 27 дней. Изначально планировалось 30 дней, но мне просто стало скучно - захотелось начать уже работу над обложкой альбома и выпустить его поскорее".
По словам Вало, он не так уж и сильно пьянствовал, просто последствия стиля его жизни и постоянных стрессов перешли все границы. он не мог спать - а когда все-таки засыпал, сон не приносил отдыха. И, что хуже всего, в его голове поселились постоянные беспокойство и парализирующая тревога. "Я просыпался посреди ночи после двух часов сна, вообще без единой чертовой причины, и плакал, боясь всего на свете и ощущая невыносимую депрессию, а мое тело разрывалось и буквально кричало, требовало чего-то. Потом я пил 6 бутылок Стеллы - и все повторялось снова. Звучит глупо - но мне нужно было закончить альбом, так что я просто не мог найти времени на реабилитацию. Это продолжалось настолько долго, что я уже физически не мог этого всего выносить, и все равно я не мог не оправдать доверия людей вокруг меня. И тогда я решил, что реабилитация могла бы стать неплохой причиной, чтобы перестать уже оправдывать это доверие".

Если вы присутствовали на шоу Хим 27 апреля во время фестиваля Гив ит э Нэйм, во время которого Вало без конца забывал тексты собственных песен, вы, безусловно, поймете, что подобные провалы уже превратились в закономерность. "Я чертовски нервничал", - признает Вало, - "Мой младший брат как раз находился в городе, так что мы тусовались черт знает до скольки, до шести утра! И продолжали бы, если бы один из моих парней не пришел в мой номер. Он начал орать "какого черта ты тут делаешь?" и стал просто выкидывать людей вон. Я поспал всего 3 часа, а этого недостаточно. Это моя чертова вина, но я и правда мало отдыхал тогда, потому что болел. В спорте нужно постоянно напрягать мышцы, чтобы понимать, где границы твоих возможностей. В рок-н-ролле такого нет - немудрено, что легко можно слететь с катушек".
Но, по словам Вало, причиной его поведения были не только длительные тусовки. Он расскажет о том, как после выхода альбома "Лав Метал" его преследовали постоянные приступы паники - виной этому он считает избыток стресса, избыток вечеринок, избыток... всего. "Я функционировал постоянно - но балансировал на грани того, когда функционировать уже невозможно. Слишком много всего наполняло мою голову. Не впервые я забыл текст песни и не впервые все песни просто переплелись в моей памяти. И не впервые в моей голове проносилось "о Боже я только что облажался, я ведь опять сейчас облажаюсь, вспомню я следующую строчку или нет, что сейчас будет застегнута моя ширинка или нет и где мои чертовы сигареты". Целый ураган бушует в голове - и я постоянно пытался убежать от этого урагана, погружаясь в него все глубже и глубже. Но это не срабатывало".

Venus Doom получился особенно тяжелым и безжалостным, благодаря думовым вставкам и гитарным риффам, которые Вало называет "мои попытки бросить курить" - но не стоит думать, что подобный стиль альбома зависел от его пристрастия к выпивке. Вало признает, что песни стали громче, - и да, что некоторые поклонники Хим после прослушивания этого альбома могут стать экс-поклонниками. Однако сейчас Вало это не волнует - пока еще рано волноваться. "Мы только что родили этот альбом, он только-только делает свои первые шаги, так что пока нельзя сказать, простудится ли он и умрет ли в скором времени".
Повлияли ли твои недавние проблемы на музыку - ведь теперь это результат работы целой группы, потому звучит она по-другому? "Ни в коем случае", - решительно отвечает Вало, - "у нашего клавишника Бартона родился ребенок, и нам с басистом Миже было скучно, так что мы слушали Монстер Мэгнет. И это не было каким-то личным переживанием - мы просто получали удовольствие от рок-музыки. мы наслаждались музыкой просто ради самого наслаждения. Именно такие ощущения очень важны и именно они помогают идти от альбома к альбому".
Но ведь когда работа над винэс дум подходила к концу, ты был уже совсем другим человеком. Каково это - возвращаться к песням, написанным в совершенном ином состоянии души? "Вот это я как раз пытаюсь выяснить. Это довольно увлекательно. Вот если наесться грибов и нарисовать картину, а наутро проснуться и понять, что картина тебе нравится, - ощущение примерно такое же. Ни одна из песен не написана о чем-то одном, о чем-то конкретном. Эти песни о цепной реакции, они уходят к тому времени, когда я родился. Эти песни - я сам. Это темная правда".

Он открывает последнюю банку Рэд Булла, а за его спиной день в Лондоне подходит к концу. Сегодня он ляжет спать рано - впервые за огромное количество времени, по его собственному признанию. И еще кое-что происходит впервые - он хочет очень хорошо выспаться, перед тем как выступить для 250 человек, а ведь это капля в море по сравнению с тем количеством людей, перед которыми он выступал совсем недавно. Но ему все равно. Для Вилле Вало любовь все еще важнее всего на свете.

За перевод спасибо Jossi

Back to Russian Heartagram main page