Metal Hammer
/декабрь 2007/

"Карточный домик"

Он прошел ад реабилитации и вновь вернулся, но он не потерял чувства юмора. Сломался ли Вилле Вало? Об этом узнал Александр Милас.

Идет третья неделя июля, в Лос-Анджелесе садится солнце, а Вилле Вало - человек, только-только начавший постепенно осознавать, что его жизнь катится ко всем чертям, - только что узнал от калифорнийского доктора о том, что если он не поторопится и не отправится в больницу немедленно, то он попросту умрет. "Не знаю, к какой части Макбет это относится", - говорит Вало, зажимая сигарету Мальборо Лайтс в зубах. Он говорит это с широкой ухмылкой, в очередной раз подтверждая свой талант относиться к самому себе с безжалостной насмешкой и преуменьшать в то же время все те передряги, через которые ему пришлось пройти. Из-за десятилетнего пристрастия к алкоголю уровень калия в крови Вало был настолько низок, что его тело перестало справляться с регулированием уровня воды. Вало находился в центре огромного мегаполиса, в центре Лос-Анджелеса - и просто умирал от жажды. "Это произошло по многим причинам. Много дерьма на меня свалилось. Никогда в жизни у меня не было такого кошмарного года. Обычно всегда происходит что-то хорошее - но не в моем случае. Мое состояние - результат множества чертовых стечений обстоятельств. Физически я просто подыхал. Доктора говорили мне, что мое сердце скоро погибнет". Тут Вало замолкает и добавляет после паузы с улыбкой: "Как романтично".

С тех пор прошло 4 месяца, Вало отдыхает в прекрасной обстановке отеля в Сохо. Его группа в это время находится на другом конце города, но Вало не против. Он предпочитает одиночество, близость местных книжных магазинов и анонимность - ведь его никто не узнает, когда он выходит за двери отеля и пробирается сквозь бесконечные толпы людей, собирающихся посидеть в барах. Возможно, Вало изменил стиль своей жизни, но сам он ничуть не поменялся. его пиджак висит в углу комнаты, рядом - старомодная фуражка, точно такая же, как и на нем самом сейчас, под которую убраны все его волосы. Сегодня воскресенье, а завтра он отыграет единственное небольшое шоу в клубе Бордерлайн для крошечного по Хим-стандартам количества людей - для тех 250 человек, которые выиграли билеты на это шоу. А на следующий день выйдет альбом "Venus Doom". Но прямо сейчас кажется, что до всего этого еще так далеко. Он открывает банку Ред Булла - первую из тех семи-восьми, которые он выпьет в течение ближайшего часа в перерывах между глубокими сигаретными затяжками, поднимающими его грудь. Он не потерял в весе - килограмы сами растаяли со временем, после той самой ночи, когда Вало решил перевернуть, наконец, свою жизнь. На следующий же день он лег в известную Лос-Анджелесскую клинику для лечения алкоголиков и наркоманов - ту самую, которая уже стала постоянным домом для Бритни Спирс и Линсди Лохан - и в течение 27 дней впервые за 16 лет имел возможность не работать непрерывно на свою группу. Лечение оказалось не из легких.
"Если ты - юный и поэтичный скандинавский парень, доверху наполненный тестостероном, то ты не пойдешь к доктору и не скажешь ему "ой, мне так плохо, дайте мне таблетку" - ты станешь лечиться самостоятельно. Для меня таким лекарством стал алкоголь. Ты пьешь, потому что ты в депрессии, а если состояние депрессии усиливается, ты пьешь еще больше, потому что боль нужно заглушить. Это классика. Слава Богу, это был всего лишь алкоголь - а не героин".

Проведите с Вало некоторое время - и вы поймете, что он очень практичный, особенно в сравнении с большинством остальных звезд. Он контролирует все, что касается его группы, - от обложки для альбома до туров, от маршрутов турне, до деталей растущей Хим-видеографии. И, безусловно, музыку. Легко понять раздражение Вало по поводу отсрочек из-за проблем со здоровьем - ведь тогда он вносил окончательные штрихи в альбом "Venus Doom", выход которого и так уже откладывался из-за релизов Смэшин Пампкнис и Зэ Юзд на том же самом лейбле. Кроме того, одной из ступеней программы реабилитации, состоявшей из 12-ти шагов, являлась особая концентрация на религии, что для Вилле абсолютно нетипично. "Я просто надрывался от смеха, это был какой-то чертов сюрреализм. Групповая терапия и прочее дерьмо - это просто анти-я, ведь почти никогда мы не оставались один на один с кем-то".
Вало преуменьшает серьезность своего состояния, заявляя о том, что сама реабилитация явилась всего лишь второстепенным результатом его помещения в клинику - по-настоящему же ему нужно было оторваться, наконец, от работы в группе. Однако Вало не скучал: он расхаживал с атеистским трудом Ричарда Даукинса The god delusion, а когда приходило время складывать ладони в молитве и признавать свои грехи - а на этом как раз и основывается программа реабилитации - он бормотал "оззи" или "сатана" всякий раз, когда нужно было произнести "Господь".
"Спокойствие - вот что мне было нужно," - говорит Вало, - "а не вечно звонящий сотовый, не люди, указывающие мне мои обязанности, за которые мне потом было стыдно, не необходимость предавать тех людей, предать которых я не мог. Я думал, реабилитация будет прекрасна, но я постоянно чертовски замерзал, постоянно курил и пил очень много кофе. И это сработало".
Сейчас вы, наверное, недоумеваете над тем, что же именно довело Вало до такого состояния, - и у вас есть на это право. Хотя он и не дает прямого ответа на этот вопрос, но частично его можно услышать, спросив, как долго длилась его реабилитация. "Ну, вообще-то реабилитация длится неделю, но я там провел 27 дней. Изначально планировалось 30 дней, но мне просто стало скучно - захотелось начать уже работу над обложкой альбома и выпустить его поскорее".
По словам Вало, он не так уж и сильно пьянствовал, просто последствия стиля его жизни и постоянных стрессов перешли все границы. он не мог спать - а когда все-таки засыпал, сон не приносил отдыха. И, что хуже всего, в его голове поселились постоянные беспокойство и парализирующая тревога. "Я просыпался посреди ночи после двух часов сна, вообще без единой чертовой причины, и плакал, боясь всего на свете и ощущая невыносимую депрессию, а мое тело разрывалось и буквально кричало, требовало чего-то. Потом я пил 6 бутылок Стеллы - и все повторялось снова. Звучит глупо - но мне нужно было закончить альбом, так что я просто не мог найти времени на реабилитацию. Это продолжалось настолько долго, что я уже физически не мог этого всего выносить, и все равно я не мог не оправдать доверия людей вокруг меня. И тогда я решил, что реабилитация могла бы стать неплохой причиной, чтобы перестать уже оправдывать это доверие".

Если вы присутствовали на шоу Хим 27 апреля во время фестиваля Гив ит э Нэйм, во время которого Вало без конца забывал тексты собственных песен, вы, безусловно, поймете, что подобные провалы уже превратились в закономерность. "Я чертовски нервничал", - признает Вало, - "Мой младший брат как раз находился в городе, так что мы тусовались черт знает до скольки, до шести утра! И продолжали бы, если бы один из моих парней не пришел в мой номер. Он начал орать "какого черта ты тут делаешь?" и стал просто выкидывать людей вон. Я поспал всего 3 часа, а этого недостаточно. Это моя чертова вина, но я и правда мало отдыхал тогда, потому что болел. В спорте нужно постоянно напрягать мышцы, чтобы понимать, где границы твоих возможностей. В рок-н-ролле такого нет - немудрено, что легко можно слететь с катушек".
Но, по словам Вало, причиной его поведения были не только длительные тусовки. Он расскажет о том, как после выхода альбома "Лав Метал" его преследовали постоянные приступы паники - виной этому он считает избыток стресса, избыток вечеринок, избыток... всего. "Я функционировал постоянно - но балансировал на грани того, когда функционировать уже невозможно. Слишком много всего наполняло мою голову. Не впервые я забыл текст песни и не впервые все песни просто переплелись в моей памяти. И не впервые в моей голове проносилось "о Боже я только что облажался, я ведь опять сейчас облажаюсь, вспомню я следующую строчку или нет, что сейчас будет застегнута моя ширинка или нет и где мои чертовы сигареты". Целый ураган бушует в голове - и я постоянно пытался убежать от этого урагана, погружаясь в него все глубже и глубже. Но это не срабатывало".

Venus Doom получился особенно тяжелым и безжалостным, благодаря думовым вставкам и гитарным риффам, которые Вало называет "мои попытки бросить курить" - но не стоит думать, что подобный стиль альбома зависел от его пристрастия к выпивке. Вало признает, что песни стали громче, - и да, что некоторые поклонники Хим после прослушивания этого альбома могут стать экс-поклонниками. Однако сейчас Вало это не волнует - пока еще рано волноваться. "Мы только что родили этот альбом, он только-только делает свои первые шаги, так что пока нельзя сказать, простудится ли он и умрет ли в скором времени".
Повлияли ли твои недавние проблемы на музыку - ведь теперь это результат работы целой группы, потому звучит она по-другому? "Ни в коем случае", - решительно отвечает Вало, - "у нашего клавишника Бартона родился ребенок, и нам с басистом Миже было скучно, так что мы слушали Монстер Мэгнет. И это не было каким-то личным переживанием - мы просто получали удовольствие от рок-музыки. мы наслаждались музыкой просто ради самого наслаждения. Именно такие ощущения очень важны и именно они помогают идти от альбома к альбому".
Но ведь когда работа над винэс дум подходила к концу, ты был уже совсем другим человеком. Каково это - возвращаться к песням, написанным в совершенном ином состоянии души? "Вот это я как раз пытаюсь выяснить. Это довольно увлекательно. Вот если наесться грибов и нарисовать картину, а наутро проснуться и понять, что картина тебе нравится, - ощущение примерно такое же. Ни одна из песен не написана о чем-то одном, о чем-то конкретном. Эти песни о цепной реакции, они уходят к тому времени, когда я родился. Эти песни - я сам. Это темная правда".

Он открывает последнюю банку Рэд Булла, а за его спиной день в Лондоне подходит к концу. Сегодня он ляжет спать рано - впервые за огромное количество времени, по его собственному признанию. И еще кое-что происходит впервые - он хочет очень хорошо выспаться, перед тем как выступить для 250 человек, а ведь это капля в море по сравнению с тем количеством людей, перед которыми он выступал совсем недавно. Но ему все равно. Для Вилле Вало любовь все еще важнее всего на свете.

За перевод спасибо Jossi