Yle TV
/октябрь 2012/
Интервью с Вилле
- Hекоторое время от HIM ничего не было слышно. Где вы были?
- Я был дома с гитарой в руках и пытался состряпать песни о любви, если в этом мире ещё есть место для новых. У нас был перерыв, потому что наш барабанщик Мика Каасу Карппинен - для друзей Гэээз, - он же играл на барабанах с 15 лет и сейчас ему 40 - и он схлопотал себе [ту самую болезнь] в руках, что довольно редко, но, конечно, случается. И, к сожалению, мы сначала ждали месяц, два месяца, и в конце концов прошло эээ... восемь месяцев. Один раз он начал себя чувствовать лучше и, прошлой весной, мы отправились работать над новым материалом. Не всё хорошее сразу, знаешь.
- Вам уже 20 лет. Какие впечатления остались от первых лет?
- Да в общем-то те же, что и сейчас. Когда мы с Миге играли у его мамы в подвале в Туусуле, его мечта была сыграть на концерте. И потом наши дела пошли в гору, и мы уже собирались за пределы Хельсинки играть концерт... Точнее уже второй концерт. И потихонечку... Аппетит приходит во время обеда, в общем. Конечно, многое изменилось, но многое также осталось прежним. Это как такой ехидный взгляд из угла, это очень важно, что мы ещё не стали совсем отстоем.
- Но всё же что-то изменилось?
- Ну, если подумать, мне сейчас 35, это 20 лет, то есть, грубо говоря, мне было 15 в самом начале. Иногда странно подумать, что рос с этой группой и мы вместе прошли через пубертатный период, первых девушек, потери девственности... Такие вещи, которые очень личные и очень важные, и музыка растёт на всём этом. Это уникально, прекрасно и в то же время немножко пугает. Сложно отделиться от этого. Kонечно, это много значит. Так-то мы начали заниматься музыкой с семи лет или где-то так, с младших классов в Оулункюле [последнее предложение не очень понимаю, может что-то пропустила]. Долгий путь.
- Что главным образом осталось в памяти?
- Недавно как раз была речь об этом, что более или менее главное из воспоминаний... Девочки, мальчики, бигфейлы, нефейлы, то есть удачи... это... мм... комбинация... Это как трагикомедия. Может быть так, что в группе всё идёт хорошо и пластинки пользуются успехом и так далее, но дома всё просто ужасно. Не всё проходит (взмахивает руками, показывая) как в кино. Я особо не жалуюсь. По моему, это самое главное. (Звонок в дверь) Пеее!
- Какое на данный момент самое большое достижение ХИМ?
- В личном плане моё с группой самое большое достижение в том, что папе больше не надо было платить за меня аренду. Ещё конечно удивительно, когда на автобусе заезжаешь в какую-нибудь глушь, ну там, глушь - это в Аризоне, например. Я не думаю, что есть одно что-то самое важное. Или одно самое неважное. Это эдакое (размахивает пальчиками) месиво из нас всех. В радости и несчастье.
- Как музыкальный бизнес изменился за двадцать лет?
- Слава богу, у нас есть бизнесмены... Так что мы не очень замешаны в музыкальном бизнесе. В создании музыки - да, конечно. Конечно, и честь и радость, что наша первая пластинка с Хиили Хиилесмаа была записана на анаговой аппаратуре, так как ещё не было компьютеров. Можно сказать, мы следили за техническим прогрессом в сфере музыки. И также за появлением CD-плееров, aac mp3 whatever show. Это интересно. Это ничего не меняет в том плане, что, когда сердце истекает кровью, мелодия остаётся всё той же, каким бы ни был формат (кряхтит и смеётся))).
- Ну что ж дальше будет?
- Дальше будет... на подходе пластинка, Tears on Tape, надеюсь, в феврале или первой половине марта. В данный момент там не хватает... В шести песнях лид-вокала, бэк-вокала, и потом ещё перкуссия, и акустика, и всё. Микшироваться это будет в Лондоне в конце ноября, и... Хиили Хииселмаа записывает с нами пластинку, Тим Палмер будет её микшировать. Хорошо, что мы переезжаем в Лондон в процессе создания, так как так мы перемещаемся в совершенно новую обстановку. Ну и в более дорогие отели заодно. И потом, скажем, 12 декабря мы будем готовы, и будем надееяться, найдётся компания, которой мы понравимся и которая сподобится с нами сотрудничать, так что люди поняли бы, что в Финляндии есть и хорошая музыка.
- Какая музыка у вас на подходе?
- Тойво Кярки. Кари Тапио. Тапса Раутаваара. В перемешку с Энди МакКоем. Стремимся к этому. С одной стороны, такая отвязная, честная музыка и воняет потом, с другой стороны, глубина и меланхолия, которые мы финны так ценим. Как раньше у нас были эти крайности, только теперь мы пытаемся отнести их ещё дальше друг от друга. Жёсткие вещи ещё жёстче и красивые - ещё красивее. Такой эффект Дэвида Линча, как во сне, не понимаешь, где находишься. Что-то причиняет боль, но от чего-то как будто получаешь кайф в то же время (хыхыкает как извращенец).
- HIM ещё интересны публике?
- Ну, главное, что HIM интересны ещё нам. Когда мы открыли продажи билетов на Хеллдан и они закончились очень быстро, я подозревал, что Сеппо мобилизировал все свои денежные запасы и скупил их сам, чтобы у нас не было плохих предчувствий. Всё-таки думаю, что ещё есть люди, которым нравится то, что мы делаем. С другой стороны, чтобы нас помнили, нам просто нужно всегда делать лучшую музыку. Это единственный путь. Больше мы ничего не можем поделать.
- У вас с HIM есть ещё какие-то цели?
- Ну в отношении HIM глубокое несексуальное артистическое удовлетворение - это bull's eye. Никто не подпускет тебя ближе, но потом понимаешь, что ах да, ты же можешь защёлкнуть наручники. То есть альтернативные пути есть и много, и цель - это сам путь. Как писатели или художники. Даже не надо говорить об искусстве, ты просто счастлив, что ты можешь заниматься этим. Для нас это как пинок под зад, который заставляет нас идти дальше и придумывать новые штуки и... С другой стороны, если не находится ничего нового, то что ж. Остаётся просто верить в себя и слушаться папу и маму.
Перевод с финского - V.I.P.