HIM in Russia 12.2001 - ревью (II)
Join Me была великолепна как всегда!
После этого мальчики ушли, выдержали законную паузу и вышли на якобы бис. Тут я впервые в жизни изменила себе в отношении к Бурту. Как я призналась прямо в зале, “никогда бы не подумала, что могу визжать при виде Бартона”. Но именно так и случилось, потому что на типа бис он появился первым;).
Короткий концерт, в чем Вилль великодушно признался сам, оправдавшись усталостью и необходимостью сегодня же сваливать в Питер, закончился совершенно бесподобной Gone with the Sin, замечательным поздравлением Мижа от имени Вилля с тем, что тому уже скоро сорок – после чего мальчики очень трогательно обнялись – и совершенно феноменальными исполнением Pretending’a. Я уже не помню, кто именно, но кто-то писал, что Pretending – это не та песня, которой можно заканчивать гиг. Когда-то мне тоже так казалось. Но сейчас я с этим согласиться не могу. Песня просто взорвала зал и была принята на ура. А еще меня очень тронуло, (правда так показалось только мне и согласных со мной я так и не нашла…) что Вилль, не удостоивший нас исполнением ни Beautiful, ни сингловой Close to the Flame, в конце “претендинга”, уже уходя со сцены, речитативом несколько раз повторил: “сlose to the flame, сlose to the flame, сlose to the flame, сlose to the flame”.
И на этом гиг закончился. Лично я удовольствие получила. Мы с Куутамо кинулись ронять друг друга;). Я была в восторге от увиденного и услышанного… И тут мимо нас прошел Сеппо. Выкидывая из сумки попрятанные диктофоны и пакеты с прокладками;), я с самого дна рюкзака выдернула фот и кинулась за ним. Какой-то мент схватил меня за руку с криком: “Дама, дама, здесь нельзя находиться с фотоаппаратом”, но было уже поздно;). Сеппо меня увидел и услышал, и он ни чуть не возражал, чтобы я засняла его на фот. И кадр был сделан! С этого момента я уже считала, что концерт у меня удался на все 666!
Пока мы с Куутамо, Кей, Евой, Крисулей, Нати, J.K и Катей пытались собраться в одной точке, мимо нас прошел мальчик Женя;). Никто кроме Жени, Кати и меня не обратил на него внимания, но мы были рады его видеть;))).
В метро КиШи устроили нам второй за вечер концерт. В общем-то никто не просил их это делать. Ну да бог с ними;). Потом состоялись сцены прощания со всеми по очереди… И в итоге Куутамо, J.K, Катя и я, голодные и жаждущие питья, остались в метро одни и поехали на ожидающий нас Ленинградский вокзал, где мы наконец удовлетворили свои естественные, в общем-то, потребности%).
На вокзале мы были не одиноки. Безумное количество фанатов еще за час до отправления нашего и не только нашего;) поезда уже ходило по залу и кого-то (интересно, кого?) высматривали. Там же мы встретили Линду, Навку и еще кого-то. А потом мы вышли на перрон. Вот уж поистине “HIM – нет предела истерии”. Подъехавший автобус с группой просто свел массы с ума. Если честно, я даже боялась, что в Питер мы не уедем. Я просто не могла себе представить, каким образом Вилле будет извлечен из автобуса. Мне казалось, что это просто не возможно. А в том, что его разорвут на части, как только он попробует высунуться, в этом сомнений не было никаких. И все-таки Вилля вынули из автобуса, каким-то образом подвели к перрону и под дикие вопли втолкнули в ближайший к вокзалу 15-й вагон. За всей этой истерией народ не замечал абсолютно спокойно прогуливающихся Лиля и Бурта. Им я уделила энное количество своих кадров. После чего они тоже протолкнулись в 15-й вагон. Так как этот вагон был обыкновенным купейным, а не СВ, то было понятно, что тут они не поедут. Сомнений в том, что дальше ребят поведут по составу у меня не было. И мы с девчонками пошагали в свой (ставший впоследствии священным для нас) вагон. Пока мы рассаживались и обсуждали только что произошедшие на наших глазах перипетии, на платформе появилась обезумевшая толпа и моя мобила зазвонила любимыми звуками “Фор Ю” - это Линда сообщала мне новость: мальчики едут в вагоне номер 2! Можно я не буду описывать обуявшие нас эмоции? Что самое интересное, мы сошлись на том, что мысль об их соседстве будет греть наше сознание – и не более. Мы отлично понимали, что до Питера мы их не увидим, а там на перроне начнется то же самое, что было у нас – и мы их опять не увидим. Наши мысли косвенно подтвердились, когда одна из фанаток сунулась в звездный вагон и была выгнана прямо из тамбура.
И поезд тронулся. Эмоций было столько, что никакого связанного разговора у нас с девчонками, кажется, не получалось. Мы то вспоминали концерт, то мальчиков, ехавших рядом, то вдруг мы вспоминали, что всего лишь часа четыре назад лично познакомились с Евой, чему были очень рады… То вдруг у нас с Катей и Женей всплывало дежа вю летней поездки в Питер… В общем, колбасило нас основательно.
Немного успокоившись, насколько это вообще было возможно, мы взялись за мобильники. Не помню уже, кто кому и куда звонил, но у меня была одна задача – позвонить Лайт и похвастаться;)) А заодно намекнуть ей о том, что ей все-таки следует приехать на вокзал и встретить нас любимых))).
И вдруг мимо открытой двери нашего купе прошли два финна-техника-механика-настройщика, а следом за ними в сторону вагона-ресторана прошел и Сеппо. Думаете мы не были удивлены? Еще как! Я-то наивно полагала, что сейчас они закажут себе в свои купе то, что хотят, и устроят пир горой по поводу удачного гига. Ан нет, Сеппо и двое помощников потопали в ресторан ножками. “О’кей, – подумала я. – Сейчас два помощника под чутким руководством Сеппы купят то, что надо. Потом все это под его же чутким руководством донесут до своего вагона. И…”
…И тут Сеппо поскакал назад один. Я подумала, что, возможно, это мой единственный шанс в жизни, что, возможно, Сеппо еще помнит, как я вспышила ему в глаза всего пару часов назад, сразу после концерта. И я кинулась к нему с просьбой со мной сфотографироваться. Сеппо делал вид, что очень куда-то спешил. “Not this time”, - довольно резко сказал он. Я, наверное, стала его упрашивать, хотя не помню точно. Он еще несколько раз повторил: Not this time, not this time… – но каждый раз все менее настойчиво и под конец уже почти нежно;). В итоге заветная фота была сделана!
Нам требовалось время, чтобы пережить это во всех смыслах глобальное событие, чтобы обсудить каждую деталь, каждую мелочь… Но нам этого времени не дали;). Куутамо, которая к тому времени уже забралась на вторую полку купе и заняла там наблюдательную позицию, я уже не помню какими словами, донесла до нас информацию о том, что идет Лиль. Я ушам своим точно не поверила. Но глазам поверить пришлось. К нам действительно приближался Лиль в сопровождении того самого дяди, толстого и с дрэдами, который так нехорошо возбудил нас утром у отеля;) и не менее толстого Гасика. Я, кажется, совершенно перестала соображать, что происходит;)). По крайней мере я абсолютно не помню, что кто и как делал. Я только помню, что когда Лиль тоже скрылся за дверью, ведущей в сторону вагона-ресторана, я подумала, что удивительно, насколько же цивильно выглядят его дрэды. А потом Катька стала биться головой об стенку по поводу того, что она только что видела Лиля и что он _так_ уродлив%))).
Интересно, что даже после этого, мы все еще твердо были уверены, что это случайность и никого больше мы уже точно не увидим. Мимо нас назад опять проскакал Сеппо. Тогда еще каждое появление хоть какой-то звездности рядом с нами мы воспринимали как нечто экстраординарное, поэтому обсудили и этот проход Сеппо.
А потом я увидела Бурта, о чем не преминула радостно возвестить. Но весь писк был в том, что за ним мы увидели Мижа. Кажется, я с ним поздоровалась. Кажется, он мне ответил. Но он просто сразил меня своей (не побоюсь этого слова) подавленностью. Очень уж он устало выглядел.
Но, кажется, все вокруг обрушилось, когда я поняла, что за Мижом с ноги на ногу переминается Вилль. Я почему-то не очень растерялась, поблагодарила его за суперский концерт и вообще за приезд. Он, уже уходя, сказал: “Had a good time”. И я бы, наверное, сразу осознала, что жизнь может быть кончена и пора падать в обморок;))), но мне пришлось просто растаять в умилении: мало того, что на Вилтсу была до безобразия милая серая спортивная кофточка с капюшоном, так сзади на спине была вышита очень трогательная летучая мышка. Это было последнее, что я увидела до того, как захлопнулась дверь в тамбур и процессия двинулась по следующим вагонам в ресторан.
А потом мимо нас в самых разных направлениях проходил Сеппо. А еще ходили разные техники и настройщики. Многие из них явно нуждались в помощи, потому что не могли понять, куда попали и где находятся и как далеко им еще идти%))). Один забавный чел, увидев, видимо, знакомые места, стал врываться во все купе подряд. Спящим в них людям очень повезло, что они все догадались запереться;)), иначе перебужен был бы весь вагон. И когда он, наконец, дошел до нас, увидел открытое купе и живых людей в нем, его радость была безгранична;))). Мы объяснили, куда ему надо идти. Он очень обрадовался, что теперь не потеряется, потрепал лежащую на второй полке Куу по голове, еще больше обрадовался тому, что у нее сделались “scared eyes”;))) и ушел.
А потом в нашей видимости появился Лиль. Это чудо тоже было пьяно до безобразия;))). Когда он нас заметил, вид у него стал совсем несчастный. Если б Лиль был бы хоть чуть-чуть более разговорчив, он бы, наверное, объяснил нам, что было бы уместнее, если б мы убрались с дороги. Но Лиль по природе молчалив. И это его подвело. Он терпеливо сносил вспышки наших фотоаппаратов. А в итоге я совсем обнаглела%)). Дело в том, что уже в поезде я получила от Кей смс о том, что с моей стороны было бы очень мило взять для нее автограф Линде на обложку “Лайоная”))). Эту-то обложку я и подсунула Лилю. Но, естественно, ручка писать отказалась. Лиль решил, что это не его проблемы и решил двинуться дальше в путь. Но не тут-то было%)). Кажется, я даже за рукав его схватила, чтобы он не ушел, пока другой рукой, вытянувшейся раза в три, я шарила по лежащей в купе сумке, чтобы найти другую ручку. Удивительно, но мне это удалось. И Лиль даже не успел от меня вырваться. Но – эта ручка тоже не писала на “Даниэле”;))). Пришлось мне извиниться и наконец отпустить Лиля восвояси, пожелав ему спокойной ночи;))).
А еще мимо нас ходил Буртон. Я бы сказала, что это было для него историческим событием;)). В общем, было уже довольно поздно, все были весьма усталыми, но спать по вполне понятным причинам мы просто не могли;)). И вот когда я, уже изнемогая от усталости, висела на перекладине-перилле в проходе, скрипнула дверь тамбура и в дверном проеме что-то покачнулось;)). Это был хвост Бурта. Почему-то я его сразу узнала и известила об этом всех;))). Видели бы вы, как он шел по вагону;))). Он равномерно, как метроном, пошатывался от окна к закрытым дверям купе и обратно%). Пока он шел, мы решили, что “так и быть” мы уделим Яни пару кадров наших пленок. И когда он приблизился на опасное для него расстояние, кто-то из нас спросил, можем ли мы с ним сфотографироваться. И Яни очень глубоко и протяжно ответил: “Daaaaaa…”. Я радостно на английском спросила у него о том, что неужели он говорит по-русски? И тут я вспомнила, что могу то же самое сказать и по-фински. Яни даже сделал вид, что заинтересовался тем, что я говорю на его языке. Пока Катя нас с ним фотографировала, мы даже перекинулись парой фраз на финском. И мы уже почти отпустили Бурта, как вдруг Катя сама захотела с ним сфоткаться. “Han haluaa”… - начала я. И поняла, что дальше продолжить фразу не могу, потому что не помню слов, а если так ее оставить, то получается конфузно, потому что я сказала, что “она хочет…” ;). Бурти сделал понимающий взгляд и добавил: “…myos valokuvasta?”, то есть “тоже сфотографироваться?”. Я радостно это повторила. Катя тоже была сфотографирована с Яни. И на этом мы его отпустили. Но, как оказалось, он скрылся у себя не надолго. Вскоре он такой же шатающейся походкой прошагал мимо нас обратно в ресторан, неся в руках огромный белый пластиковый пакет. И когда мы ему прокричали вдогонку: “Hi again”, он ответил: “Pokaaaa”.
Яни ушел, а мы остались обсуждать предполагаемое содержимое пакета;)). Кажется, мы сошлись на том, что Бурт понес им туда догоняться. Хотя странно – неужели к тому времени все спиртное в ресторане уже закончилось?;))).
Вы думаете, наша “ночь” на этом закончилась?%)) Как бы ни так). На самом деле, надо отдать нам должное – мы все-таки чувствовали себя довольно утомленными, сил торчать в проходе больше не было, поэтому мы забились в купе. Но дверь, конечно же, все еще оставалась открытой.
Мимо нас постоянно ходили какие-то люди, искали, где бы им остановиться на ночь и так и норовили зависнуть у нас;)). И так вот они заглядывали все, пока, наконец, к нам не заглянул Сеппо. Мы с ним поздоровались (раз в трехсотый, наверное, за тот день) и начали о чем-то общаться;)). Я уже мало чего помню. Но я очень хорошо запомнила, что на банальный в общем-то вопрос о том, как им тут нравится, Сеппо протянул: “We looooooove Russia!”. К сожалению, скоро ему пришлось изменить свое мнение.
А дело в том, что пока мы сидели, а Сеппо стоял около нашего купе, и пока мы разговаривали, к нам незаметно подкрались менты. И что тут началось! “Охранники порядка” решили, что Сеппо творит форменный беспредел и решили, что надо вмешаться. Я помню, что они толкали его, говоря что-то по-русски, требовали у него документы и вообще делали много вещей, за которые мне будет стыдно до конца дней моих. А такого количества слова “fuck”, сколько Сеппо произнес его за те несколько минут, я, наверное, уже больше не услышу никогда. Ну и в общем “I hate fucking Soviet Union” тоже многого стоит. А все из-за того, что… Сеппо стоял в проходе. Он, видите ли, мешал. Кому? – это так для всех и осталось загадкой. Я наивно подумала, что если я затащу Сеппо в наше купе, то все будет окейно – мешать-то в проходе он после этого не будет. Я, так как у двери сидела именно я, стала дергать его за рукав и просить: “Seppo, come in”. На что от одного из ментов последовала просто фраза года: “Никакого камина!”.
Всем, можно сказать, повезло, что мимо нас проходил дядя из TCI, который был у ХИМ в сопровождающих. Он кое как погасил конфликт, хотя сделать это было действительно сложно. В итоге менты увели их обоих проверять Сеппины документы… Маразм!
Нам довелось увидеть этих охранников порядка еще раз. Когда они в очередной раз обходили состав со своим дозором, они заглянули к нам и тоном, не допускающим возражений, сказали, что если еще увидят нас вне своего купе, то в три часа ночи высадят нас в Бологом и отправят обратно. Зашибись! Я хотела уточнить, можно ли нам выходить хотя бы в туалет, но подумала, что это чревато тем, что высадят меня еще до Бологого – и уж обратно оттуда точно не отправят.
В последний раз в ту ночь мы их увидели часа в три утра. Напомню, что московский гиг Вилль завершил словами о том, что, мол, им еще в Питер ехать, а они все так устали, так устали! Хм… Мы, в общем-то, тоже чувствовали себя утомленными%). Тем не менее это не помешало нам услышать, как они (а кто это еще мог быть?) зашли в наш вагон.
Йеее! Это было началом очередных двух-трех минут абсолютного счастья. Первым, как мне помнится, шагал Гасик. И, будь он один, мы непременно уделили бы ему достаточно внимания. Но, как ни крути, остальные, шагавшие следом, интересовали нас куда больше. Из-за широкой спины Гаса показался Миже. Он в очередной раз сделал попытку сразить меня своим совершенно убитым (усталым?) видом. На мой вопрос о том, можно ли его сфотографировать, он ответил покорным молчанием. Сочувствие к Мижу меня, конечно же, переполняло. Но упустить такой шанс я не могла и добросовестно сверкнула ему, несчастному, в глаза своей супермощной фотовспышкой. И как бы мне не было за это стыдно, но кадр получился просто супер! Киитти, Миж!
Melamory